Академик

Автобус быстро мчится по Ленинскому проспекту. Вот и остановка. Выставочный переулок, ныне улица Петровского. Вхожу в подъезд большого современного дома, останавливаюсь у лифта, чтобы преодолеть волнение. Минута — и я перед квартирой Милицы Васильевны Нечкиной.
Как она теперь? Ведь прошло столько лет с тех пор, как посчастливилось слушать ее лекции в Московском университете. Уже в то время она была профессором, доктором исторических наук, автором крупных исследований по истории России.
Тогда в аудитории мы, начинающие студенты, вслушивались в каждое ее слово, старались запомнить каждую высказанную ею мысль. Милица Васильевна вдохновенно рассказывала о декабристах, Грибоедове, его комедии «Горе от ума».
Какая она сейчас? Прославленный академик, ученый, имя которого знает весь мир?..
Звоню. Дверь открывает пожилая женщина среднего роста, доброе лицо с вдумчивым выражением ясных глаз. Улыбается, приветливо приглашает войти. Я попадаю в рабочий кабинет Милицы Васильевны Нечкиной. Хозяйка усаживает на диван и сама садится рядом. Это определяет стиль беседы — легкий и непринужденный. Постепенно успокаиваюсь…
Удивительно доброжелательно и мягко начинает свой рассказ Милица Васильевна. Говорит тихо, медленно, тщательно отбирая слова, но так, что увлекает, заражает собеседника своими мыслями. Впрочем, я помню это и по университетским лекциям.
Милица Васильевна Нечкина — человек необычайной эрудиции. Мне рассказывали о том, с каким блеском защищала академик М. В. Нечкина честь советской исторической науки на одном из международных конгрессов, в известном Парижском зале, где вручают премии Гонкуров. Свой доклад она произнесла на французском языке.
Спрашиваю Милицу Васильевну, где она получила образование.
— В Казанском университете. Попасть туда до революции было нелегко. Ведь женщин в то время в высшие учебные заведения не принимали. Подготовка женской гимназии считалась недостаточной, поэтому мне пришлось сдавать экзамены за более полный курс мужской гимназии…
Уж очень мне хотелось учиться серьезно!
Я еще в детстве часто повторяла,— смеется Милица Васильевна,— что «хочу стать профессором и открыть законы движения истории».
Прошло время. Милица Васильевна Нечкина стала основоположником советской историографии, науки об исторической науке. Десятки лет посвятила она кропотливым исследованиям, поиску. Именно ею созданы фундаментальные работы, посвященные движению декабристов. Ей удалось установить связи А. С. Грибоедова с декабристами.
…Рассказывая мне о своей работе, Милица Васильевна припомнила один любопытный случай. Изучала она в то время известную прокламацию Н. Г. Чернышевского «Барским крестьянам от их доброжелателей поклон». Внимательно вчитываясь в каждую строчку прокламации, пришла к выводу, что в России в годы крушения крепостного права была какая-то тайная организация. Но догадка требовала доказательств. История — наука факта. Если конспиративная организация была, должны же где-то храниться ее документы!
Милица Васильевна переворачивает горы материалов. Однажды, проходя по коридорам архива, М. В. Нечкина услышала, что пражская коллекция Герценовского архива получена и лежит в комнате рядом.
Стена папок, возвышающихся до потолка.
Архив еще не разобран. Милица Васильевна просит разрешения ознакомиться с архивом. Вытягивает наугад первую попавшуюся папку. Раскрывает… В папке написанные рукой Н. П. Огарева пять конспиративных документов. И все относятся к организации тайного революционного общества. Того самого, о котором она догадывалась!
Сама Милица Васильевна считает, что это удача, просто подарок судьбы. А меня в ее рассказе восхищает интуиция ученого, которая непременно стоит рядом с упорством исследователя.
У Милицы Васильевны Нечкиной несколько сот научных работ. Но меня особенно интересуют труды исследовательницы, стоящие на стыке истории, и литературоведения: «Пушкин и декабристы» и книга, за которую Милица Васильевна была удостоена Государственной премии, «А. С. Грибоедов и декабристы». В этой книге, прослеживая «личные, идейные, общественные связи писателя с самым передовым движением его времени…», М. В. Нечкина неоспоримо доказывает, что весь комплекс идей комедии Грибоедова «Горе от ума» теснейшим образом связан с теми идеями, что породили движение декабристов.
— Художественная литература в своем развитии — живой элемент исторического процесса,— замечает Милица Васильевна.— Функция художественного образа в истории всегда меня интересовала. Исторический процесс без нее неполон. Я даже написала об этом небольшую работу, которую думаю в дальнейшем расширить.
Я спросила Милицу Васильевну, чем она занята сейчас.
— Продолжаю работу над историей декабристов. Это родная для меня тема, и я с ней никогда не расстанусь.
— Однако приверженность к декабристам вы сочетаете с интересом к истории более поздних десятилетий прошлого века — шестидесятых годов. Как объединяются два таких огромных пласта исторических исследований!
— Совершенно органично. Напомню, что В. И. Ленин, создавший периодизацию революционного движения в России, писал в своей работе «Памяти Герцена»: «Декабристы разбудили Герцена. Герцен развернул революционную агитацию. Ее подхватили, расширили, укрепили, закалили революционеры-разночинцы, начиная с Чернышевского и кончая героями «Народной воли».
Обращаясь к революционному движению второго — разночинского — периода, мы исследуем следующий за декабристами этап движения, указанный в ленинской периодизации. Как видите, обе темы тесно связаны.
В группе ученых, специально созданной для этого в Академии наук СССР, мы и изучаем революционную ситуацию 1859 — 1861 годов. Наша группа выпустила пять томов своих работ. Готовим сейчас новую коллективную монографию. Многие вопросы встают по-новому, например, реформы 60-х годов XIX века. Очень интересен вопрос о массовом движении в это время, о кризисе правительственной политики, о революционной борьбе.
— Как вы относитесь к работам историков прошлого!
— Со вниманием. Их надо знать и изучать. Надо уяснить причины возникновения их идеалистических взглядов, развития их концепций. Без этого непонятна история исторической науки. Я много лет изучаю В. О. Ключевского, одного из крупнейших буржуазных историков России. Недавно закончила о нем большую монографию, она скоро выйдет из печати.
— Вы долгое время читали лекции, не мешает ли это чисто научной деятельности!
— Работа лектора и педагога — стихия жизни! Лекционную работу я вела с юных лет. Первые мои лекционные курсы были посвящены, как это, может быть, ни странно, истории искусства эпохи Возрождения и социологии искусства (был такой курс в Казанском художественном институте). Потом пришли годы преподавания на рабфаке, а затем лекционные курсы на историческом факультете Московского университета. Много лекций я читала в армии во время войны. Но для педагога высшей школы лекции — далеко не все, очень важны семинары, во время которых студенчество учится работать над источниками и приобщается к
исследовательскому труду. И сверх всего работа педагога — это просто общение с учащимися, обмен мнениями, споры, формирование мировоззрения… Лекционная работа приносит большое удовлетворение, радость.
— Как вы оцениваете роль женщины в истории!
— Она очень велика. И должна становиться все значительнее. Ведь чем больше размах, чем больше широта исторических действий, тем большее число людей в этих исторических действиях участвует. Тем быстрее идет вперед история, чем шире и полнее народ, массы трудовых людей участвуют в этом движении. Ленин назвал этот закон убыстрения мирового исторического процесса одним из самых важных и вместе с тем одним из самых простых и понятных законов развития человечества.
А ведь женщины — половина человечества! И если раньше круг их действия чаще всего был узок и тесен, ограничивался рамками семьи и дома, го теперь они вышли на широкий простор, им доступны все формы исторической деятельности. Женщина на равных правах с мужчиной становится творцом истории. Это зависит не от чьей-то доброты — нет, таков закон истории, требующий, чтобы все трудовое человечество, а не только его половина, принимало участие в историческом творчестве, двигало историю вперед. Уж очень много стало дела на земле, мужчинам одним не управиться. Именно с этой — с исторической стороны — и надо, на мой взгляд, подходить к вопросу.
— Какую работу в своей жизни вы считаете самой трудной!
— Ответ, может быть, удивит вас, но самой трудной для меня была работа над учебниками для 7-го и 8-го классов средней школы. Нет дела труднее, чем работа над учебниками! Это относится и к работе над вузовским учебником по истории России XIX века. Ведь дело же не в том, чтобы точно и сжато изложить главнейшие факты и выводы. Это сравнительно просто. Дело в том, чтобы увлечь историей молодого читателя, пробудить в нем сознание, творческое восприятие, воспитать в нем любовь к Родине, ответственность перед ней. Все это очень трудно. Учебник должен беседовать с учеником. Должен учить его учиться. Должен воспитать желание учиться. Вот, с моей точки зрения, главный ключ педагогики.
— Каковы ваши интересы вне науки? Любите ли вы театр, музыку, стихи?
— Музыку я очень люблю. В детстве меня учили музыке. Потом революция, голодные годы. Было не до этого. Что касается стихов, то и ?та область художественного творчества мне близка. Я сама писала стихи. Часто посещала концерты, спектакли.
Люблю старый МХАТ с его непревзойденным ансамблем мастеров. Из сегодняшних театров мне нравится «Современник» и Театр на Таганке. В своей статье об академике Нечкиной крупный советский историк Л. В. Черепнин писал, что «возраст ученого определяет не число прожитых лет, а то ценное, что он внес в науку и что наука вправе от него ждать. Милица Васильевна обогатила историческую науку большими ценностями, нет никакого сомнения в том, что она их еще и еще умножит».
Пора уходить. А не хочется. Так увлекательна беседа, так интересно даже прикосновение к тайнам истории, в которую необыкновенно умело вводит собеседника Милица Васильевна. Может быть, посчастливится еще раз встретиться. Я тоже верю в удачу!
М. ЗАРЕЦКАЯ