На Шабаловке, в ту осень, часть 10

На кухне, когда я вошел туда, была, только Клавдия Васильевна. Она взглянула на концентраты в моих руках, тихо спросила:
— На фронте такую же кашу давали?
— Такую же.
Клавдия Васильевна отвернулась: она до сих пор оплакивает своего мужа. Федор Иванович, как и предполагал, стал кашеваром. Судя по письму, которое прочитала мне Клавдия Васильевна, он погиб, отражая атаки фашистов, просочившихся в расположение хозвзвода.
Я кручу ложкой в кастрюле и вспоминаю. В тот день, 22 июня 1941 года, я почему-то проснулся
раньше всех. Стараясь не разбудить бабушку и мать, пошел на кухню. Полотенце забыл и поэтому, кое-как ополоснувшись, вытерся подолом майки. Потом распахнул окно и тут же услышал кашель. «Федор Иванович», — догадался я. Он медленно, словно вполз, вошел в кухню. Я думал, Федор Иванович удивится, увидев меня в столь ранний час, но он ничего не сказал. Открыл кран, стал умываться. Напор воды был слабым. Вода текла вялой струйкой. Федор Иванович терпеливо ждал. Струйка была прозрачной и очень холодной. Бабушка не позволяла мне пить сырую воду, но я пил ее, когда на кухне никого не было, пил, обхватив губами кран. Сырая вода казалась мне очень вкусной.
Федор Иванович обдал лицо водой, помотал головой над раковиной и сказал:
— Хо-ро-шо! Вытирался он смешно: прикладывал к щекам дырявое полотенце, осторожно похлопывал по нему ладонями, словно боялся повредить лицо.
Послышались быстрые шаги. В кухню вбежала Клавдия Васильевна. Поздоровалась, разожгла примус и сказала, обращаясь к мужу:
— А Иван, видать, опять дурить стал. Из туалета вышла,— Клавдия Васильевна чуть покраснела,— услышала вроде бы стон.
— Ну? — удивился Федор Иванович.— Она же…
— Пятый месяц пошел,— подхватила Клавдия Васильевна.— К ноябрьским должна родить. Изуродует бабу вместе с дитем,— сердито закончила она.
— Наше дело — сторона,— пробасил Федор Иванович.— Пускай сами разбираются.
— У-у! — Клавдия Васильевна погрозила мужу кулаком. И добавила: — Пойду послушаю, что там.
— Вот какая петрушка,— проговорил Федор Иванович, когда жена вышла.— Вот какая петрушка,— повторил он и посмотрел на меня.
«Молчать неприлично»,— подумал я и спросил:
— Сегодня опять на работу?
— Сегодня нет.— Федор Иванович оживился: — Сегодня у меня халтура — подрядился стены в соседнем доме красить.
— Значит, весь день работать придется? — посочувствовал я.
— Зачем весь день? — возразил Федор Иванович.— К четырем часам управлюсь. А потом на именины. Нас на именины пригласили.
— Подарок надо,— сказал я.
— Само собой.— Федор Иванович кивнул.— Пол-литра купили и коробку конфет.
Выпить Федор Иванович любил, но напивался редко. Пьяный, он медленно шел по коридору, неся перед собой станок. Его сильно шатало, он наваливался плечом то на одну, то на другую стенку. Клавдия Васильевна отбирала у мужа станок, волоком тянула в комнату.
— Осторожно, мать, не поломай,— бормотал Федор Иванович…
— …Именины хорошо,— сказал Федор Иванович.— Холодец должен быть, домашняя колбаса и, как водится, винегрет.
Вошла Клавдия Васильевна.
— Тихо у них.
— Померещилось тебе,— подхватил Федор Иванович.— Чумной он, что ли, в таком положении женщину трогать?
— А сам каким был? — спросила Клавдия Васильевна.
Федор Иванович покосился на меня.
— Собирайся,— поторопила его Клавдия Васильевна. — Тебе во сколько велено быть?
— В шесть,— сказал Федор Иванович.
— А сейчас половина. Пока то да се, как раз срок подоспеет.
— Вот покурю только.— Федор Иванович достал жестянку с табаком.
Пристроившись на табуретке, он стал дымить, стряхивая пепел в пустую спичечную коробку.

Журнал Юность № 5 май 1973 г.

Оптимизация статьи — промышленный портал Мурманской области

Share and Enjoy:
  • Print
  • Digg
  • StumbleUpon
  • del.icio.us
  • Facebook
  • Yahoo! Buzz
  • Twitter
  • Google Bookmarks
Запись опубликована в рубрике Литература, На Шабаловке. Добавьте в закладки постоянную ссылку.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *